Невеста верная Христа -
Ее колени десять лет,
От Пасхи – снова до Поста,
На камне оставляли след.
Грехам ее не сокрушить,
И вот, доверием даря,
Ее поставили служить
Привратницей монастыря.
Обитель стены вознесла
На склоне поднебесных гор,
Чья тень наброшена была
На окружавший их простор.
И жемчуг снежистых вершин
В ночи искрил, блестел, сверкал,
А выше – небосвод один,
И мир в восторге трепетал.
Проснувшись утром, среди туч,
Дремотный сохранив покой,
Она касалась горных круч
В лучах сияющей рукой.
И солнце било в небеса,
И брызги щедрых облаков
Дрожа, сверкали как роса
На крышах влажных городов.
То теплый ветер-чаровник,
То мысль, что в мире все срамно,
То хвои запах – разом, вмиг
Кровь превращали ей в вино.
То звуки томных серенад
Едва слышны, лишали сна.
«Знать, юноша любимой рад» -
Кивнет, и грезит дотемна.
И страстно, не щадя плетей
Себя казнит в пустой борьбе.
Соблазн все тягостней и злей:
Увы, привратница, тебе!
Мозаик звездных чистота,
И половодье красок – днем,
Вся мирозданья красота
Ей кровь измучила огнем.
Вот Сретенье; небесный скат
Навис над снежной пеленой,
Но ищет, ищет жадный взгляд
Огней равнинных жар ночной.
Как колокольный тихий звон
Чуть слышны музыка и смех.
Она кивает в унисон:
«Там праздник буйства и утех».
И сердце рвется в грешный град:
«О, Небо, ангела пошли,
Иначе, Боже, ринусь в ад,
Господь, спаси меня, внемли!»
Грудь истерзав свою вконец,
Со стоном двигает засов, -
Как из гнезда – шальной птенец,
Как мотылек - на звездный зов.
Покров монаший разорвав,
Швыряет прочь браслет с кольцом,
Что приняла, обеты дав,
В знак обручения с Христом.
«Я тайну тайн хочу постичь,
Узнать любви греховный вкус!» -
И ряса брошена опричь,
Как тяжкий и ненужный груз.
Казалось, пламенная плоть
Согрела ветер ледяной.
«Остался за спиной Господь,
И ждет меня кумир земной!»
У шумных городских ворот
С усмешкой стражник прокричал:
«Давай, красавица, вперед!
Наряд – как раз на карнавал!»
Кровь с наготой толпу зевак
Манили следовать за ней.
И взор ее светился так,
Что стали факелы тусклей.
Вдруг – юноша, угрюм и строг,
Она к ногам его летит,
Целует бархатный сапог,
Лицо желанием горит.
Не веселится он один:
«Чего ты хочешь, говори!»
«Любви, любви, мой господин!
Мою невинность забери!»
Он грудь ей лаской исцелил,
Монашка страстью воздала.
Сквозь слезы шепот слышен был:
«Вот тайна тайн, что я ждала!
Да, для меня обет не свят,
И Божий гнев приму сполна,
Мне солнце яростное – брат,
Мне сестры – горы и луна!»
По городам семи держав
Свой царский путь она прошла.
И кто-то порожденьем нав
Ее считал, отродьем зла,
Сирену кто-то в ней признал,
Забывшую морскую синь,
А кто-то ясно различал
Черты языческих богинь...
Но красоты истерся след,
Огонь, что душу жег – угас,
И у кудрей стал серым цвет,
Последней ласки пробил час.
Покинув стылую постель,
Кивнула: «Я избыла страсть».
Полуодетою, в метель,
Назад – к святым стенам припасть.
Никто не следовал за ней -
Средь веселящихся зевак
Не громче сумрачных теней
Был сбитых ног неслышный шаг.
У старых городских ворот
В испуге стражник не узнал
Безумный взгляд, запавший рот
И волчий, яростный оскал.
Казалось, ветер леденит
Всю кровь, успевшую остыть,
И в ужасе луна следит
Следов прерывистую нить.
Но зубы сжав, спешит она:
«О, скоро, наконец, покой!
Ведь орден строг, и я должна
Быть замурована живой!
Звон погребальный мастерка,
Постель уютная в стене,
И саван из известняка
Утехой вечной станут мне!»
Как дальний колокольный звон
Слабеют смех и суета.
И позади последний склон -
Пред ней обители врата.
К ногам привратницы упав
Она взмолилась: «О, сестра!
Я знаю, что велит устав,
Мне в камень лечь пришла пора!»
Но нежно вытерта слеза,
Привратница склонилась к ней:
«Сестра, взгляни в мои глаза,
Взгляни, сестра моя, скорей!»
Как в зеркале всю скорбь свою
Та увидала. «Боже свят!»
«У входа за тебя стою -
Я мать Того, Кто был распят»
«Мария, славься!» Горний свет
Вдруг Девы озарил лицо.
И на монашке вновь браслет,
Покров, и ряса, и кольцо.
«Ты знаешь дня и ночи суть,
Сестра высоких гор, ликуй,
Ты Господу сестрой пребудь!»
И лба коснулся поцелуй.
И в долгой дреме, среди туч,
Вновь обретя во сне покой,
Она касалась горных круч
В лучах сияющей рукой.
|
|
